Октябрь

 

„ОКТЯБРЬ”

 

РЕЖИССЕРСКАЯ ЧАСТЬ

 

Главный режиссер: С. М. ЭЙЗЕНШТЕЙН.

Режиссер: Г. В. АЛЕКСАНДРОВ.

Ассистент: М. М. ШТРАУХ.

Ассистент: М. С. ГОМОРОВ.

 

ОПЕРАТОРСКАЯ ЧАСТЬ

 

Главный оператор: ЭДУАРД ТИССЕ.

2-й оператор: В. И. ПОПОВ.

Пом. оператора:

В.    С. НИЛЬСЕН и А. Д. КЛЕНСКИИ.

Фотография: А. И. СИГАЕВ.

Художник: В. И. КОВРИГИН.

 

Административная часть

 

Уполномоченные:

С.       И. БАРТЕНЕВ и Р. О. РУДИН

Администраторы:

Г. С. РАППОПОРТ и С. И. СОМОВ.

Помощник администратора: Е. Е. АРОН.

Помощники режиссера:

С. В. ШКЛЯРЕВСКИЙ и Н. Г. ГОРДЕЕВ.

 Электротехник: С. И. ПОГОРЕЛОВ.

 

Как делали «Октябрь».

 

В последнее время зритель легкомы­сленно думает о кино.

— «Работа, очевидно, легкая, несо­мненно приятная и явно комфортабель­ная по всем имеющимся данным».

Этому мнению сильно способствовала пресса, описывавшая кино-съемки, как непрерывное веселье в универсальных магазинах ГУМ-а.

В отношении картин, где, как встарь, разлагаются графы и баронессы, обно­вленные для моды масками буржуа — безразлично: отечественных или ино­странных — подобное подозрение еще имеет некоторый смысл.

Но «Октябрь» вне этого.

Когда-нибудь досужий статистик под­считает, сколько человеко-дней было вложено в гекатомбу усилий, затрачен­ных на постановку, сколько мертвого ма­териала было утилизировано для пра­вильного хода работ.

Эти цифры нуждаются в алгебраических выкладках. Только, например, армия одних «массовок» покрывает число людей, участвовавших в пресловутой «Интолерансе». Так кажется, во всяком случае…

А то, что проделывала «Октябрьская группа» для осуществления своего задания, войдет в летопись советского кино, как образец воплощения в жизнь того лозунга, по которому действуют настоящие кино-работники: «Нет ничего невозможного для кино».

В течение минуты, как из-под земли, выростали целые полки людей - участников съемок; крейсер «Аврора» вновь, как десять лет назад, выходил в самую Неву; мосты через нее вздымались к небу посреди бела дня, прекращая тем самым всякое движение. На углу улицы 3 Июля и 25 Октября опять бушевали людские волны, расстреливаемые с крыши редакции «Нового Времени» пулеметами.

С поднятых мостов в воду срывались застреленные лошади.

У храма Христа Спасителя — в Москве — была вновь воздвигнута пугалоподобная

статуя (не везло покойнику) Александра III, и ночью, при свете ко всему равнодушных «юпитеров», она свергалась наземь; в течение тринадцати ночей десятки миллионов электрических свечей сверкали на площади Зимнего дворца, а в каждую из этих 13 ночей несколько тысяч человек — солдат, матросов, рабочих — брали ожесточенным штурмом последнюю цитадель Временного правитель­ства; целую ночь стреляли пушки «Авро­ры», чтобы потом «вымонтироваться» в два исторических выстрела; разгне­ванно громыхали в течение двух ночей батареи Петропавловской крепости, до ужаса напугавшие население Ленинграда, создавшие ему иллюзию нового, неви­данного по размерам наводнения; и 20 дней и 20 ночей шипели и гудели «юпитера», прожектора, «аггрегаты», «трехсотки», «пятисотки» и прочие ору­дия электрической артиллерии кино в ко­ридорах, залах и дворе Смольного, и, как десять лет назад, в эти бессонные ночи бродили по Смольному люди - первые солдаты революции, нагружали своими телами и ружьями десятки броневиков и грузовиков, уезжая драться к баррикадам Зимнего, и, как десять лет назад, в Актовом зале кипело человеческое море, грозило кулаками прогнанному меньшевистскому президиуму, апплодировало Свердлову, шикало Дану и заревело тысячью торжествующе-властных голосов, когда на трибуну вышел Ленин, оперся на кафедру и, как десять лет на­зад, — сказал одно только слово:

— «Поздравляю»...

Так было.

А те, кто делали все невозможное воз­можным, люди, у которых не было ничего святого, кроме успеха очередной съемки, а с нею и всей картины, люди, вместе с воскрешенным «Октябрем», прошедшие весь его тернистый и победоносный путь, — эти люди полагали, что все так и должно быть, и жаль только, что в сут­ках плохие организаторские способности бога создали всего лишь 24 часа...

Тем, кто еще убежден, что кино — «ком­фортабельное занятие», — говорится это.

Люди, сделавшие «Октябрь», не знали, что такое отдых. Для них это понятие звучало совершенно абстрактно; ибо они снимали почти ежедневно. А только кино-­работники знают, что значит ежедневно снимать...

Не существовало в течение полугода и представления о нормальном сне: по­стель, нужная всякому, даже беспризор­ному, видоизменилась у работников «Ок­тябрь» из автомобильного кресла — в ла­фет снимаемой пушки, а из декоратив­ного стола в павильоне фабрики — в сту­пеньки лестниц Зимнего или Смольного...

Стерлись грани присущих человеческой жизни норм поведения: и пушка, и сту­пеньки давали успокоение лишь на час, на два в течение ночей.

Вся группа соперничала в интенсивно­сти работы. Но рекорд все же побил вез­десущий Александров: он не спал 72 часа на съемках и незамедлительно за этим 38 часов — на монтаже.

А упорного Эйзенштейна, не желав­шего уходить с четвертой подряд ночной съемки, уволакивали полумертвого в по­стель... Все-таки режиссер...

А когда 36 суток, непрерывно день и ночь монтировались 40.000 метров засня­той пленки, то 4 глаза двух режиссеров многократно совершили этот крестный сорока километровый путь по двум миллионам маленьких кадриков...

И это все в том невероятно жутком для постороннего человека окружении, в каком работаются кино-фильмы вообще, а «ОКТЯБРЬ» тем более.

«Октябрь» будет образцом не только героического кино-искусства, но и героического кино-производства.

 

Ил. Тр.

 

 

Н. И. Подвойский о событиях «Октября».

 

В феврале 1917 года пролетариат Рос­сии, восставший против царизма, не ис­пользовал победы. Буржуазия использовала революцию в своих интересах и при содействии меньшевиков и эсеров оттеснила пролетариат в сторону от власти.

Потребовался длительный период на перевоспитание умов рабочих и крестьян и на перестроение пролетарских рядов для непосредственного нападения на бур­жуазию.

Эта огромная историческая задача была выполнена партией большевиков, руководимой величайшим вождем про­летариата В. И. Лениным.

Февральская революция вывела боль­шевистскую партию из подполья. На второй день Февральской революции перед партией стала величайшая задача: непосредственно руководить борьбой трудящихся за мир, за власть, землю, фабрики и заводы и за мировую социаль­ную революцию. Вся политика буржуа­зии и соглашательских партий, отноше­ние их к войне, к земле, к рабочим вопро­сам давала богатый материал, чтобы освободить умы рабочих и солдат-кре­стьян от соглашательских иллюзий.

Буржуазия стремилась использовать революцию, чтобы перестроить разла­гающуюся армию, влить в нее новые силы и продолжать войну до победного конца.

Страна была истерзана, измучена, ра­зорена. Массы, хотя неясно, чувствовали, что война им, кроме новых лишений, крови и голода, ничего не даст.

В начале апреля приехал из эмиграции тов. Ленин.

Он в ясных и понятных словах дал пролетариату лозунги борьбы за власть, борьбы за власть рабочих и крестьян, за мир, за отнятие фабрик и заводов у капиталистов и земли у помещиков.

Товарищ Ленин призвал рабочих и крестьян вооружаться, не сдавать ору­жия, полученного в Февральские дни.

Величайшая борьба завязалась вокруг пятнадцатимиллионной армии. За кем пойдет армия, за тем будет и победа. Буржуазия стремилась вызвать нена­висть солдат к рабочему классу и партии большевиков, прибегая к бешеной и фальшивой травле. Сперва успехи этой травли были головокружительны. Ни один большевик не мог появиться в ка­зармах, не рискуя быть убитым или аре­стованным. Солдаты-большевики и со­чувствующие должны были скрывать в казармах, что они за большевиков, иначе им не давали говорить или изби­вали, Большевистские газеты «Правда» и «Солдатская Правда» - в казармы не допускались. В невероятно трудных условиях партия большевиков разъ­ясняла трудящимся массам и солдатам лозунги, брошенные в апреле тов. Лени­ным. И они постепенно, день за днем, воспринимались рабочими, крестьянами и солдатами. За спиной солдат и рабо­чих правительство вело переговоры о дальнейшем участии в войне и о насту­плении на немцев.

Революционный пролетариат Питера, возмущенный наглостью Милюкова, вы­ступил на улицу с требованием отставки министров-капиталистов. Керенский вы­нужден был подчиниться. Буржуазия чувствовала, что теряет почву под но­гами. Только победа над немцами на фронте могла спасти положение.

18 июня Керенский бросил войска в наступление. Войска были разбиты. В ответ на эту провокацию, стоившую новых десятков тысяч жизней, пролета­риат ответил огромными демонстра­циями против войны и против Времен­ного правительства. Большевики пока­зывали и разъясняли массам, к чему стремится буржуазия. Пролетариат и солдаты поняли, что испугавшаяся бур­жуазия хочет любой ценой потушить пожар революции.

Июньские события раскрыли глаза трудящимся, они произвели переворот в умах колеблющихся. Массы уже рва­лись в бой. К июлю рабочие, войска пе­тербургского гарнизона и моряки требовали от партии вооруженного вы­ступления. Однако, партия учитывала несвоевременность захвата власти. При­ходилось бороться с подобными устре­млениями.

Однако, 3 июля некоторые войсковые части выступили. Происходившая в то время партийная конференция военных организаций, буквально, осаждалась де­легациями от полков, фабрик и заводов, требовавших выступления. Партия сто­яла перед фактом выступления. Желая влить разгоревшееся движение в орга­низованные формы, партия взяла руко­водство в свои руки. 3 июля вечером широчайшей волной полились воору­женные массы по направлению к Таври­ческому дворцу.

Вышедшие с заседания ЦИК наши то­варищи убеждали в несвоевременности восстания. На этот день массы подчини­лись — рабочие и солдаты разошлись.

Однако, на завтра — с приездом из Кронштадта десяти тысяч красных ма­тросов движение приняло еще боль­шие размеры. В ночь с 3-го на 4-е июля правительство разгромило редакции «Правды» и «Солдатской Правды». Вспыхнувший гнев пролетариата и сол­дат вывел их вновь на улицу.

Товарищ Ленин, вызванный из Фин­ляндии, куда он уехал на несколько дней для отдыха, понимал, что несвое­временное выступление может принести огромный вред. Провокационный об­стрел демонстрантов привел к вооружен­ному столкновению. Демонстранты были рассеяны. К этому времени Керенский стянул к Петрограду войска и, опираясь на них, начал проводить белый террор.

Партия вынуждена была уйти в под­полье. Тов. Ленин и другие вожди боль­шевиков должны были скрываться.

В июле демонстрации нанесли револю­ционному движению огромный удар. Созданная организация была разрушена, сочувствующие большевикам войска были разоружены и отправлены на фронт.

Буржуазия решила перейти в наступление.

Состоявшееся в половине августа Мос­ковское совещание дало буржуазии воз­можность подготовить заговор против революции и организовать вокруг Кор­нилова все контрреволюционные силы.

Корнилов мобилизовал все реакцион­ные силы, двинулся на красный Питер. Наша партия мобилизовала все силы вокруг военной организации под лозун­гами защиты революции. Наша партия, руководимая из подполья тов. Лениным, оказалась, как и до июльских дней, креп­кой, сплоченной, боевой.

Полк за полком шел под наши зна­мена, батальон за батальоном Красной гвардии и отряд за отрядом матросов.

Корнилов был раздавлен. Корнилов­ское восстание вывело нашу партию из нелегального состояния. После корни­ловского восстания перед ЦК большеви­ков стала во весь рост задача взятия власти.

Товарищ Ленин, вынужденный в то время скрываться в подпольи, стал торо­пить с восстанием, когда увидел, что правительство Керенского потеряло по­следние остатки авторитета среди масс.

Из подполья товарищ Ленин руково­дил всей подготовкой. В рядах партии были колебания, были колебания в ря­дах ЦК. Т.т. Зиновьев и Каменев пошли против Ленина и восстания. Некоторые товарищи предлагали раньше послать комиссаров для поднятия восстания в провинции.

Товарищ Ленин, однако, не согла­шался. Он заявил, что провинция и фронт давно ждут сигнала, чтобы восстать, и что каждое промедление опасно.

Был сорганизован ревком, в питерские воинские части были назначены комис­сары. Правительство Керенского всполо­шилось. Оно начало стягивать к Питеру новые войска из Ораниенбаума, Гатчины, Павловска и более далеких пунктов.

В ночь на 24 октября последовал при­каз о разведении мостов.

Важнейшие учреждения были оцепле­ны усиленными караулами из юнкеров.

Вечером 24-го октября начались во­оруженные столкновения. Отряды ма­тросов и Красная гвардия заняли важнейшие исходные для наступления пун­кты.

Стоявшие у Питера крейсера «Аврора» и «Заря Свободы» получили распоряже­ние от Военно-Революционного Коми­тета быть наготове. Соглашательский ВЦИК совершенно растерялся, Смоль­ный превратился в боевой штаб револю­ции.

В ночь на 25-е октября важнейшие пункты Питера были уже в руках вос­ставших (вокзалы, мосты, телеграфные агентства, электрическая станция).

Войска с нетерпением ждали удара на Зимний, где заседало правительство.

«Аврора» направила орудия на Зимний дворец.

Парламентер Чудновский, посланный с приказом сдаться, был задержан. В Зимнем дворце царила растерянность. Безнадежно ждали помощи от скрывше­гося Керенского.

В 21 час с Петропавловской крепости и с «Авроры» было сделано несколько холостых выстрелов по дворцу. Нача­лась перестрелка.

В 23 часа «Аврора» послала снаряд, разорвавшийся в коридоре дворца. Крас­ногвардейцы, матросы и солдаты бро­сились вперед.

Когда смолкли дикие завывания и гро­хоты орудий, заглушая непрерывную дробь пулеметов и винтовок, взвился сплошной победный крик «ура» — страш­ный, захватывающий все существо, объ­единяющий воедино всех восставших.

Дворец взят!

Временное правительство арестовано!

Бывший главковерх, бежавший в Псков, двинул несколько казачьих пол­ков на Питер под командованием гене­рала Краснова. Они заняли Гатчину. Но как только казаки вошли в соприкосновение с красными войсками, началось братание. Казаки не хотели итти против революции.

31 октября Гатчина была взята. Кра­снов арестован. Керенский бежал за гра­ницу.

С Питером сомкнулась в боях Москва, и сотни тысяч восставших раздавили буржуазию.

2-го ноября Московский Военный Рево­люционный Комитет опубликовал приказ о взятии власти в свои руки. Президиум Московского Совета запросил у тов. Ленина подтверждения приказа о за­мене командующего военным округом полковника Рябцева солдатом Мурадо­вым. Тов. Ленин ответил: «Вся власть Советов. Подтверждения не нужны. Ваше отрешение одного и назначение другого есть закон. Ленин».

 

Н. Подвойский.

 

С. М. Эйзенштейн об «Октябре».

 

«ОКТЯБРЬ» явился труднейшим испы­танием нашей группы. Поистине титани­ческие препятствия самого различного порядка должны были мы преодолеть, чтобы притти к поставленной перед со­бой цели.

Нужно было найти ключ к величию темы, вызвать у зрителя эмоции, совпа­дающие по оттенкам с требованиями со­временности к истории. Эта трудная за­дача усугублялась своеобразным характером октябрьских событий. Нужно было уловить и передать на экране рва­ные ритмы дней июльской неудачи, мучи­тельный, неудержимо-напористый ритм обороны в дни «корниловщины», мед­ленно-затяжной ритм стягивания кольца красногвардейских отрядов вокруг Зим­него дворца, постепенно организую­щийся, мерно-тяжелый ритм марша «Красной гвардии», бурный ритм революционных колонн, штурмующих обре­ченный дворец, — и через все эти ритмы прогнать ощущения сегодняшнего зри­теля.

Нужно было создать «атмосферу» картины. Нужно было переключить движе­ние событий на реальные факты, а в каж­дом из мелких бытовых фактов найти тот героический пафос, которым двига­лась история этих дней...

Атмосфера рождалась из груд про­чтенных книг, мемуаров, записок, из лич­ных воспоминаний участников Октября как того, так и другого лагеря. Прихо­дилось разбирать этот колоссальный материал по принципу наибольшей ярко­сти: в каждой взятой мелочи нужно бы­ло усмотреть образ, вызывающий у зри­теля наиболее активное ощущение.

 

С. М. Эйзенштейн.

 

Р. S. Нельзя не упомянуть, вне самого анализа, о тех средствах, с помощью коих нам удалось пройти через лес невероятных практических затруднений - от учрежденского бюрократизма до 72-хчасовых съемок подряд.

В первую голову мы обязаны возможностью снять почти в 4 месяца 40.000 метров негатива только тому энтузиазму, с которым ленинградский пролетариат работал в картине «Октябрь». Только опираясь на его непосредственное участие и на помощь его общественных организаций, мы сумели притти к намеченной цели.

И ленинградскому пролетариату шлет свой товарищеский привет постановочная группа картины «Октябрь».

 

Тип. Акц. О-во „Книжное Дело"

Окрлит № 511.

Тираж 2000